Что означает событие, когда глава внешнеполитического ведомства России Лавров, встречается с одним из первых лиц Демократической партии народов , находящейся в оппозиции правящей политической элите Турции, с которой у России, мягко говоря, крайне натянутые отношения? На мой взгляд, ни чем иным, кроме как открытым налаживанием диалога с оппозицией для реализации планов по применению так называемой «мягкой силы» это быть не может. Причем, официальная встреча на таком высоком уровне автоматически означает наличие достигнутых договоренностей, которые нужно зафиксировать официально. То есть, уже есть некий общий вектор у этих двух сторон встречи.

Китай однозначно принял сторону России в вопросе со сбитым турками российским бомбардировщиком СУ-24. Конечно он сделал это в своей мягкой манере, но слова Официального представителя МИД КНР Хун Лэйя вряд ли можно трактовать иначе:

Все чаще представители власти и силовых ведомств поднимают вопрос о противодействии пропаганде радикального исламизма среди молодежи и для этого есть достаточно оснований. Вопрос в выборе пути противодействия и тут, насколько я понимаю ситуацию, четкой и правильной картины у людей, отвечающих за данный вопрос, нет. Вот что сказал директор ФСБ Бортников: